ИЗ СНА

     Мне необходимо было вернуться. Я ещё не досмотрел то, что обязательно должен был досмотреть. Поэтому я обратился к человеку в сиреневом фраке, который, разумеется, сразу помог. Прикрыв левый глаз ладонью, он поднялся в воздух и девять раз обернулся вокруг невидимой оси, после чего резко запустил в меня своим цилиндром. На мгновение я провалился в темноту. И вот я снова в тесной, скромно обставленной комнате моего давнего знакомого и соавтора N.

     – Я прочитал на днях наш новый рассказ и в целом остался доволен, – развалившись на диване, говорил N. – Только вот герой в нем, по-моему, с самого начала ведёт себя как-то уж слишком вызывающе...

     Слабый свет едва освещал комнату из окна. На улице стояла по-осеннему пасмурная погода. Из кухни доносились частые скрипы, шорохи, громыхание посуды, шаги и голоса суетящихся людей. В огромной кастрюле там варился потрясающий борщ. К обеду ожидались гости.

     – Ты можешь исправить всё, что захочешь. Я ведь именно для этого и отдал тебе рукопись, – произнёс я и закурил сигарету.

     Кивнув в ответ, N включил старенький магнитофон. Негромко зазвучал "Вальс пустых бутылок" в неизвестном мне исполнении. Певец отрывисто выкрикивал слова, то и дело срывался на визг, стараясь вызвать тем самым большее сочувствие у слушателя.

     – Я очень рад, что мы доверяем друг другу, – серьёзно сказал N, опустил голову и посмотрел как бы сквозь грязный паркетный пол.

     Вдруг я заметил, как её силуэт мелькнул в дверном проёме... Значит, она тоже бывает здесь! Но разве я не знал раньше?! Конечно, я знал. Я почувствовал, что и она заметила меня. Наверное, удивилась. У нас ведь никогда не было ничего общего, а теперь есть хоть что-то. Не удастся ли мне с ней пообщаться сегодня? Если бы мне только удалось произвести на неё хорошее впечатление! Кажется, тогда я был бы почти счастлив.

2007

БУНТОВЩИК

     Сегодня, на редкость ясным и тёплым осенним днём, приблизительно в два часа, какой-то безумный рабочий, одетый, прямо скажем, в ужасную замасленную спецовку, крепко сжимая тяжёлый гаечный ключ здоровенной мозолистой рукой, забрался на продуктовую палатку, – ту, что находится недалеко от вещевого рынка, – и страшно захрипел во всю глотку: "Граждане! Вот уже сорок семь лет подряд отбываю пожизненное заключение в этом теле! Не могу называть его своим! Хотя и родился я в нём, но, поверьте, не являюсь полноправным хозяином, так как оно ходит, ест, пьёт, спит и работает всегда помимо моей воли; я же, практически, лишь нахожусь внутри и ощущаю последствия. Впервые бунтую, граждане! Терпение кончилось, иссякло терпение! Не-вы-но-си-мо!" Он с неизбывной тоской огляделся вокруг и заплакал, точь-в-точь как ребёнок. Тогда один из толпившихся рядом зевак, – вероятно, особо чувствительный к такого рода сценам, – сжалился, достал из-за пазухи наган и, не раздумывая, прицелился прямо в лоб бедняге. Раздался выстрел. В тот же миг несчастный рабочий упал замертво в кучу тлеющей листвы возле палатки.

2004 - 2007

РАНЬШЕ МНЕ ЧАСТО СНИЛОСЬ

     Раньше мне часто снилось, что я седой, скрюченный болезнями старик, сижу посреди ржавой осени на холодной скамейке в городском парке, кормлю голубей хлебными крошками, а рядом со мной, придерживая обнажённой костяшкой свою остро наточенную косу, сидит смерть в чёрном балахоне и то и дело поглядывает на часы. Вокруг так тихо, будто и нет больше никого. Только нас двое да жирные птицы у самых ног... Возможно, что всё это ничего и не означает.

2004

* * *

     Ветер распахнул настежь двери и засыпал меня желтой листвой... Да, это ветер распахнул двери и засыпал меня листвой... Сомнения, слишком быстро переродившись в страхи, произвели внутри чудовищный взрыв... Потом всё равномерно стихло, слёзы начали подсыхать... Ещё несколько долгих столетий, распластавшись на железном столе... Я чувствую горлом, что отчаянье переполнило... Дрожит от холода моё слабенькое тельце... Теперь уже точно можно сказать, что это ветер внезапно ворвался и похоронил меня под кучей никому не нужной листвы.

2006

* * *

     Холодные рыжие звёзды в пластмассовом небе бездарно карябают своим ядовитым блеском нежнейшую оболочку сморщенного сознания... Голова со свистом отлетает от туловища и долго катится по железнодорожным путям, пока, наконец, ни взрывается. Огромный радиоактивный гриб вырастает вблизи душного подмосковного городишки. В самый последний миг я, всё же, успеваю почувствовать, как мой сентиментальный враг, едва сдерживая рыдания, утирает сопли носовым платком. Мы уже никогда не помешаем друг другу! Никогда в этой суетной жизни.

2007

(с) А. Приозёрский